|
 |
Волшебное слово "Охват" или как мы рыбачили в суровые дни призыва в СА
Виктор Глухов
Другой мой приятель Сашка - школьный дружок. Сидели за одной партой, бегали за одними девчонками. Или за разными? Сейчас уж и не вспомнить. Да и не о том речь. Решили нас как-то в армию забрать. В предвкушении этого грустного события подумали мы: а не съездить ли на рыбалку. Сказано - сделано. Взяты билеты на поезд до станции Охват, что сразу за Селигером, ныне становящимся, кажется, подмосковным водоемом. А тогда редкие байдарочники добирались на перекладных до прекрасных этих мест. Неделю шли приготовления - по друзьям-знакомым собирали необходимые вещи: польскую палатку с большим тамбуром, котелки, топорики и сухой спирт. Да и обычный спирт тоже нашли, но об этом чуть позже. Я даже достал надувную лодку. Да и не нашенскую, а не то шведскую, не то американскую. Тогда такие были в диковину, не резиновые, а из какой-то синтетики. Человек привез себе из заграницы да только ни разу не воспользовался, так и лежала она у него несколько лет. Достали и редкую по тем временам тушенку, крупы, все, что полагается. "Что пить будем?", спросил меня Сашка. "Я не пью, ты же знаешь", как всегда сказал я, но Сашка не поверил.
На вокзал меня провожала жена. Мы стояли у вагона в людской толчее и ждали Сашку. В конце перона я заметил его огромную фигуру, которая терялась под еще более гигантским рюкзаком. Фигура приближалась к нам и стали проявляться детали - в каждой руке у Сашки было по авоське, из которых торчали, как иглы дикообраза, горлышки бутылок. "Ты куда едешь?" - жена почему-то стала нервничать. "На рыбалку!" Она не унималась: "А зачем столько бутылок?" "Да ведь без бутылки никуда не доедешь", сказали мы хором. Жена вроде бы прониклась и успокоилась. Впрочем, когда поезд тронулся и слезы прощания высушил встречный ветер, я задал Сашке тот же вопрос: "Куда столько?!" "Выпьем", уверенно заявил Сашка. И как всегда оказался прав.
Доехали мы без приключений. Едва сойдя с поезда я бросился искать червей. Дело в том, что я не первый раз приезжал на это озеро и помнил, что на берегу червей не достать. Значит, сначала надо запастись наживкой, а потом уже все дела. В деревне накопать червей проще простого. Если знать, где. Чтобы не терять времени остановил я удивительно трезвого аборигена, как раз проезжавшего на своем верном тракторе мимо нас. Собственно, я его не останавливал. Он сам заглушил своего Россинанта, едва завидел авоськи Сашки. Так что нас влекло друг к другу с неодолимой силой. "А что, батя, где тут у вас червей накопать?" Батя, глубокий старик лет тридцати, нервно облизываясь и кося в сторону авосек, изрек просто, без затей: "Копай, где стоишь". И ведь оказался прав, за что и был вознагражден полным стаканом. А стояли мы на месте трелевки древесины. От этой операции обочина дороги была усеяна корой с несчастных деревьев, под которой и отыскались черви.
Довольные, мы двинули в сторону озера. "Батя" шел за нами, справедливо полагая, что "у нас с собой было". Марш бросок до озера был удачным, хотя бы потому что не остался незамеченным местными собаками и одним гордым петухом. Но наш провожатый живо успокоил местную фауну.
И вот мы на берегу озера. Ах, Охват! какая поэзия в этом слове, какая ширь, какой охват. Озеро детства, из которого, словно слеза, вытекает еще совсем молоденькая Западная Двина. Волшебные пряди водорослей, мелкие камешки на дне, синие легкокрылые стрекозы перелетают с листочка на листок и на твои руки. Испуганные рыбешки шарахаются от лодки, летят то от нее, то к ней. Вот замерла щучка и чу! уже испарилась, оставив только завиток мути на дне. Поет какая-то птица... Или это трактор завели где-то вдалеке... Уф, а наш-то тракторист тут как тут. Паша Ангелин. Или не Ангелин, но Паша точно. Звали его так. Сели они с Сашкой на берегу - Сашка да Пашка - любуются природой почти без закуски. Сашка-то мужик крепкий, ему хоть бы что, а вот Паше, похоже, не пошла на пользу ранняя побудка и казенная наливка. Ну да мне-то это все нипочем, я лодку накачиваю. Хороша лодка - желтая, с синими полосами, веревочки какие-то по краям, весла легкие, чудо что за лодка. Умеют же делать вещи эти иностранные граждане, умеют. Накачал я лодку и решил проверить ее на плаву. Правильно решил, надо сказать. Если б с вещами поехали, то точно лишились бы авосек. Не успел я отъехать от берега, как лодочка плавно испустила дух. Хорошо, было еще не совсем холодно, хотя и не лето уже. Вплавь добрался до берега. Лодка за долгие бездейственные годы, видать, прохудилась, а дома мы в суматохе не проверили. Что делать? Вот тут-то и пригодился аборигенистый Паша. Безвыходных положений, как известно, не бывает. Бывают безысходные люди. А мы тогда были не такие, точно нет.
Паша, хотя уже и крепко выпив, соображал, надо отдать ему должное, хорошо. "Возьмите мою лодку, ребята", предложил он, и это был выход из положения. Правда, к лодке не прилагалось весел, но это-то нас уж совсем не смутило - главное, есть на чем плыть (позже мы приспособили для этого доску, любезно позаимствованную в каком-то штабеле дров). "А что, Павел, спросил я, нет ли у тебя немного картошки?" "Есть", радостно сказал Паша и двинулся в сторону своего дома. Мы едва поспевали за ним. Рядом с домиком несколько грядок с порослью, изображавшей из себя картофель - настолько она была покусана колорадским жуком. Паша, не долго думая, принялся выкапывать картошку руками, просто выдергивая ботву из земли. Редкая картошка вылетала со свистом из лунок и шлепалась рядом с нами. Когда он прополол таким макаром пол огорода, из дома показалась женщина с дитем на руках. Жена, поняли мы. "Пашенька, что ты делаешь?" - в ужасе закричала женщина - "Нам же есть будет нечего зимой!". "Молчи, в ответ орал Пашка, для моих друзей ничего не жалко". "Все, Паша, спасибо, нам уже хватит", вмешались мы, и только вчетвером (включая ребенка, который орал благим матом), не без труда и того же мата остановили Пашу. Он упал в междурядье и больше мы его не видели. Даже когда возвращали лодку. Думаю, он и не узнал бы нас. А ведь всего лишь спросили, где червей накопать. Осторожнее с этим, ребята. Пора самим знать места, где копать.
И вот мы плывем, плывем, плывем. Пусть доской неудобно грести, пусть цепляются за нее водоросли и на руках остаются занозы, пусть жарит солнце или идет дождь - мы плывем на другой берег озера, подальше от домов и людей, к природе. И вот уже поставлена палатка, этот чудо-дом с тамбуром, разведен костер и даже сварен суп. Или макароны с тушенкой. Да-а, такая простая пища, а как вкусно было. На сделанный кем-то стол из жердей выгружены все бутылки, теперь уж они не утонут бесславно в дурацкой иностранной лодке. И наконец-то заброшены удочки и донки. На столе кто-то вырезал надпись "23 августа. Лещ 4 кг", ничуть не хвастаясь, а просто информируя проезжающих. Ого! - решили мы и забросили еще больше донок. Весь берег был усеян донками-резинками, они тогда только-только появились и я осваивал эту новую снасть. Не клевало. Надо ждать, сказал я, и мы вернулись к столу.
Почему люди пьют на рыбалке? Моя жена считает, что рыбалка есть способ пьянки. Как она не права, как не права. Мы пьем оттого, что не ловится рыба! А если бы рыба клевала всегда, то кто стал бы пить? Но природа мудра, это знает и младенец. Короче, мы решили отметить наш приезд, мое благополучное спасение из прохудившейся лодки, удачно накопанных червей, лодку Паши и его картошку, палатку, суп с макаронами, жену Паши и их орущее чадо, чужого леща на четыре кило, эту тишину, эти звезды, этот дождь... Черт, пошел дождь, как некстати. Пришлось перенести костер в тамбур палатки. Причем горящий комель дерева мы перенесли, ни на секунду не позволив дождю затушить пламя. Дерево едва поместилось в тамбуре, но стало совсем тепло и хорошо. Это стоило несомненно отметить...
... Очнулся я на берегу. Дождь прошел. Видимо, костер в палатке потух еще раньше, иначе она бы просто сгорела от нашего "домашнего" костра. Сашка спал в тамбуре у кострища - вылитый Урсу Узала. Храп его разгонял зверье и утренних комаров на многие километры от палатки. Но перекрывая этот храп вдруг с берега донесся звон колокольчика. Есть! есть! Я бегу, я прыгаю с обрыва на мокрый песок, я съезжаю на "пятой точке" к воде - есть! Донка раскачивается взад-вперед, колокольчик подлетает вверх и шмякается снова в песок, сердце "ухает" и как донка то поднимается куда-то к горлу, то проваливается вниз. Подсекаю, что есть сил и тяну, тяну, вытягиваю, еще чуть-чуть, ну же! Вот он всплыл и идет уже на боку, здоровый лещище, мой первый лещ. Ах ты, черт, что такое? Донка зацепилась за что-то. Как же его вытянуть, что делать? "Сашка, ору я как тот младенец, Сашка". Наконец появляется взлохмаченный Сашка и мы кое-как, все мокрые, вытягиваем леща. Вот это счастье! И ничего, что этот лещ перепутал нам все донки, неумело поставленные близко друг к другу - этот первый мой лещ, он стоил того!
Потом уже, засыпая на боевом посту у катперки или где там еще, я много раз видел один и тот же сон: тракторист Паша выдергивает из воды здоровенных лещей и бросает мне, а лещи шлепаются ко мне в лодку. Жаль только, что лодка спускает воздух...
Возвратились мы все и с большими приключениями, но это уже слова из другой песни.
Виктор Глухов
vglukhov@inion.ru
|
Печать 
|
||||
Код вставки |
|||||
|
Что это? 
|
Что это такое?
Вы можете опубликовать понравившийся материал нашего сайта у себя в блоге. Достаточно, нажать на кнопку «скопировать код» и вставить код из буфера обмена в свой блог. Для отдельных сервисов сделаны специальные кнопки, которые позволяют опубликовать материал сразу напрямую в Facebook, Twitter, Вконтакте и Мой Мир.
Другой мой приятель Сашка - школьный дружок. Сидели за одной партой, бегали за одними девчонками. Или за разными? Сейчас уж и не вспомнить. Да и не о том речь. Решили нас как-то в армию забрать. В предвкушении этого грустного события подумали мы: а не съездить ли на рыбалку. Сказано - сделано. Взяты
Подробнее